Это уже становится не смешно. С завидной регулярностью, порой, раз в квартал, возникают слухи о том, что владелец "Международного банка Санкт-Петербурга" Сергей Бажанов продаёт свой банк. В пресс-службе уже устали опровергать подобные слухи, уточнив, что они сопровождают банк с самого начала владения банком Бажановым. Разумеется, очередной слух в пресс-службе категорически опровергли. Опровергли и факт знакомства владельца с Хотимскими, которые, якобы, являются очередными претендентами на покупку банка.

И каждый раз, когда появляются слухи о продаже банка, они сопровождаются слухами о наличие проблем в банке. Якобы, ЦБ предписал банку доначислить большие резервы на возможные потери по ссудам. Насколько правдоподобно одно и второе? Все предыдущие слухи оказались фейком. Банк не продан, и всё ещё жив. Что даёт некоторые основания думать, что и нынешний слух – не более чем фейк.

Но, если слухи о продаже банка действительно могут в очередной раз оказаться фейком, то вот слухи о не очень хорошем финансовом положении банка вполне могут иметь под собой основания.

По данным отчётности по МСФО на 31 декабря 2016 года, на отрасли, считающимися сегодня в РФ рискованными ("Торговля" и "Строительство и операции с недвижимостью"), приходилось 74,8% кредитов (до вычета резерва под обесценение кредитного портфеля). Через полгода, к 30 июня 2017 году, эта доля ещё больше выросла – до 77,0%.

При этом, концентрация кредитного портфеля была очень высокой. В конце прошлого года всего на 21 заёмщика приходилось 85,4% кредитного портфеля до вычета резерва под обесценение. Через полгода ситуация немного улучшилась. И число таких заёмщиков уменьшилось до 16, и доля кредитов этим заёмщикам уменьшилась до 76,6%. Однако, это всё равно очень и очень много.

Качество кредитов оставляет смешанные чувства.

С одной стороны, просроченных кредитов не так много, по сравнению с банковской отраслью в целом. Более того, за полгода их доля ещё и уменьшилась. С 5,82% на конец прошлого года до 4,25% на середину нынешнего года. Однако, индивидуально обесцененных (хотя и не просроченных) кредитов было очень много, и их доля увеличилась. С 7,38% на конец прошлого года до 10,44% на середину нынешнего года. Итого, доля плохих кредитов увеличилась. С 13,21% на конец прошлого года до 14,69% на середину нынешнего года.

С другой стороны, банк создал явно недостаточно резервов на возможные потери по ссудам. Хотя их доля за полгода увеличилась с 6,81% (на конец прошлого года) до 8,71% (на середину нынешнего года), они покрывают плохие кредиты всего на 59,32% по состоянию на середину нынешнего года. Этого явно недостаточно.

После этого совсем не удивляют устойчивые слухи о том, что ЦБ, якобы, после проверки предписал банку доначислить дополнительные резервы на возможные потери по ссудам. Посмотрев только официальную отчётность, из которой можно увидеть далеко не всё (можно даже сказать, что почти ничего нельзя увидеть), я бы тоже предписал банку доначислить дополнительные резервы. Я бы предписал начислить резервы на сумму в 2,011 млрд рублей. Это разница между суммой сформированных банком резервов и суммой плохих кредитов (просроченных плюс обесцененных) по данным на середину 2017 года. Такая сумма дополнительных резервов превратит прибыль, полученную банком за первое полугодие 2017 года в размере 1,402 млрд рублей, в убыток в размере 0,609 млрд рублей. Что, в свою очередь, негативно скажется на капитале банка. И на нормативах.

Но это всё гипотетические цифры, основанные на официальной отчётности. ЦБ в ходе проводимой проверки может видеть больше, и может копать глубже. Поэтому, нельзя исключать и гораздо большей цифры доначислений резервов. А это скажется на капитале и нормативах гораздо серьёзнее. Ведь собственный капитал банка на 30 июня 2017 года составлял всего 6,262 млрд рублей.

Недавно банк сообщил о проведении дополнительной эмиссии акций, которую полностью выкупил мажоритарный акционер – Сергей Бажанов. Это, конечно, хорошая новость. Удивляет только сумма, полученная банком в капитал – всего 120 млн рублей. Это вообще ни о чём, и не решает никаких проблем. А проблемы, похоже, всё-таки существуют, хотя пресс-служба банка это категорически отрицает. Но стоит ли верить пресс-службе?

Практика всех последних двадцати с лишним лет весьма убедительно гласит, что пресс-службам верить – это как с вероятностью увидеть на улице динозавра. Пятьдесят на пятьдесят. Можно увидеть, а можно и не увидеть. Так и в случае с пресс-службами – пятьдесят на пятьдесят. Может соврать, а может и не соврать. Причём, фамилия и честность конкретного работника значения не имеет. Его могут самого подставить руководители и собственники банка.

Сообщество "Форума банковских аналитиков" тоже не в восторге от перспектив банка. В сентябре 2016 года писали, что "Народ [сотрудники] долго не засиживается в банке и валит к другому работодателю, HRы знакомые категорически отговаривали коллегу идти туда". Ну, это меня совсем не удивляет. И сам наслышан о нравах, царящих в банке. А вот ответ некоего Марка в феврале 2017 года на вопрос "Стоит ли туда вклад на полтора-два АСВ сдавать?" не может не напрягать. Он написал: "Я бы не стал, уж больно дыра большая – много денег давали строителям, чего один БЦ у Павелецкой стоит".

Так что вопрос "Кому в этой ситуации верить – официальной информации от банка или не официальной информации от всяких блогеров и телеграммеров?" не столь однозначен. Лично я склонен больше доверять неофициальной информации. А, с учётом того, что банк не является системно значимым ни масштабах всей страны, ни в масштабах одного Санкт-Петербурга, я бы точно не стал в этот банк нести на депозит больше застрахованной государством суммы в 1,4 млн рублей.