Недавно Standard & Poors подвёл итоги очередного исследования информационной прозрачности украинских банков. Индекс прозрачности, рассчитываемый как средний балл по 30 крупнейшим банкам Украины, по итогам исследования 2010 г. упал на 6,1 процентных пункта (далее - п.п.) до 42,7%. Как было сказано в пресс-релизе агентства: "Резко ухудшился доступ к отчетности, представляемой в регулирующие органы, значительно сократился объем финансовой и операционной информации в публичном доступе".

К сожалению, Standard & Poors не проводил и не планирует проводить в 2010 году соответствующего исследования по российским банкам. И вообще, последний подобный отчёт датируется 2007 годом. Однако у меня складывается ощущение, что результаты исследования информационной прозрачности российских банков, будь оно проведено, были бы аналогичны украинским. Почему? Рассмотрим несколько примеров.

Банк ВТБ

В отчёте ВТБ по международной системе финансовой отчётности (МСФО) за 2007 год впервые появляется очень интересная фраза: "Сумма просроченных кредитов и авансов включает в себя просроченную часть кредитов, по которым погашение основной суммы или процентов просрочено на один или более дней, а не полную сумму задолженности по таким кредитам". С тех пор она содержится в каждом отчёте банка.

Напомню, что отличие стандартов МСФО и РСБУ в части подсчета просроченной задолженности в том, что по РСБУ просроченным считается только очередной платеж по кредиту, оказавшийся просроченным, а в МСФО в случае просрочки очередного платежа по кредиту просроченным считается не только этот платеж, но и весь кредит. То есть ВТБ в своей отчетности по МСФО показывает просроченную задолженность по кредитам, подсчитанную фактически по российским стандартам! Год назад, когда я обнаружил в отчёте эту фразу, на мой вопрос пресс-служба банка заметила следующее: "Авторитетная международная аудиторская организация Ernst & Young подтверждает, что данная отчетность дает достоверное представление о финансовом положении группы в соответствии с международными стандартами финансовой отчетности. Это касается и информации, характеризующей качество кредитного портфеля ВТБ". То есть всё совершенно законно. Но со стороны выглядит это как сокрытие важной информации.

Итак, информацию по просроченным кредитам ВТБ уже несколько лет невозможно сравнить с подобной информацией по другим российским банкам, потому что все остальные публикуют "полную сумму задолженности по таким кредитам", а ВТБ только "часть суммы". Причём остаётся абсолютно неизвестным, какая это часть – большая или меньшая. Одна десятая или одна вторая часть. Соответственно, остаётся неясной реальная величина NPL (Non-performing loans, или, в переводе на русский – необслуживаемые кредиты). На сколько необходимо умножить цифру просроченных кредитов из отчётности ВТБ по МСФО, чтобы полученный результат можно было сравнить с цифрами из отчётов по МСФО других российских банков? На 1,5? На 2? А, может, даже на 3? И что удивительно, сложившаяся ситуация не вызывает никакой реакции у аналитиков. Более того, последний отчёт многими аналитиками был объявлен "сильным" и "отличным".

Банк Москвы

Из отчётности "Банка Москвы" по МСФО исчезло какое-либо упоминание об обесцененных кредитах. Неужели клиенты банка внезапно исцелились? В это трудно поверить. В отчётности банка за первое полугодие 2009 года размер "Частично обесцененных" кредитов, куда входят различные пролонгации, реструктуризации и прочие непонятные стороннему наблюдателю действия, просто поражал моё скромное воображение. 239,7 млрд рублей по корпоративному блоку и 46,7 млрд рублей по розничному блоку. Это составляет 53,5% от всех корпоративных кредитов и 45,8% от всех розничных кредитов! Половина всех кредитов банка была, перефразируя известное выражение, не первой свежести.

Почему банк перестал публиковать размер "Частично обесцененных" кредитов? Объяснение пресс-службы данного факта было следующим: "Кредиты тестируются на обесценение на индивидуальной основе и на коллективной основе. При этом периодически международная комиссия по применению МСФО вносит изменения в стандарты раскрытия информации. Так, стандарт IFRS 7 требует раскрывать объем индивидуально обесцененных кредитов. Год назад в отчетности раскрывался весь объем кредитов, по которым создан резерв, не важно, был ли он определен на индивидуальной или коллективной основе. Начиная с отчетности за 9 месяцев 2009 года, мы выделяем кредиты, оценка обесценения которых производится на индивидуальной основе".

Вот так, стоило обратить внимание общественности на очень большой размер "Частично обесцененных" кредитов (смотри статью "Стресс-тестирование отчетности российских банков по МСФО или как скрывают банки свою просроченную задолженность"), как информация о таких кредитах перестала публиковаться. Возможно, чтобы больше не шокировать особо впечатлительные натуры. И обоснование для этого подходящее нашлось. Всё совершенно законно. Но со стороны выглядит это как сокрытие важной информации.

Ренессанс кредит

А этот банк пошёл ещё дальше. Он перестал публиковать в отчётности по МСФО долю плохих кредитов (NPL) и совокупную достаточность капитала (TCAR). По крайней мере, в обзоре банка "Траст" по поводу отчётности банка "Ренессанс кредит" по МСФО за первое полугодие 2010 года было сказано, что "доля NPLs в отчетности не раскрывается". Значение совокупной достаточности капитала (TCAR), вероятно, также была недоступно для аналитиков "Траста", так как в таблице основных показателей стоит аббревиатура "н.д." (нет данных). На самом деле аналитикам "Траста" ещё повезло – они смогли ознакомиться с отчётностью банка "Ренессанс кредит" по МСФО за первое полугодие2010 года. Как это сделать простым смертным – неизвестно. На сайте банка в разделе "Отчетность по МСФО" на момент написания статьи такого отчёта не было. Наверное, банк "Ренессанс кредит" тоже не хочет расстраивать своих существующих и потенциальных клиентов негативной информации о себе. Наверняка и в этом случае существует какой-нибудь стандарт, позволяющий банку не раскрывать столь важную информацию. Но со стороны выглядит это как сокрытие важной информации.

И это понятно. Ведь если посмотреть отчётность банка за 2009 год, то "просроченные, но не индивидуально обесцененные" кредиты составляли 32,2% от всех кредитов. Причём резервы под обесценение, созданные в размере 4 789 917 тыс рублей или 14,5% от всех кредитов, покрывают лишь менее половины всех просроченных кредитов. Банк привёл анализ просроченных, но индивидуально не обесцененных кредитов по интервалам просрочки, из которого следует, что созданные банком резервы покрывают полностью лишь кредиты, просроченные свыше 241 день, и на 89% кредиты, просроченные свыше 181 день. Кредиты, просроченные свыше 90 дней (самый распространённый срок для учёта необслуживаемых кредитов и создания резервов), но менее 180 дней, не обеспечены резервами. То есть банк явно создал недостаточно резервов.

Итак, отчётность за 2009 год плоха, а отчётность за первое полугодие 2010 года доступна лишь избранным, и в ней теперь почему-то перестала раскрываться важная информация. Какой логичный вывод может из этого сделать независимый наблюдатель? Что ситуация в банке за полугодие значительно ухудшилась.

И это только начало!

Вспомним ещё раз, что писал Standard & Poors по поводу информационной прозрачности украинских банков. "Резко ухудшился доступ к отчетности". Да, и российские банки начали ограничивать доступ к отчётности. "Значительно сократился объем финансовой и операционной информации в публичном доступе". Да, и российские банки сократили объем информации в публичном доступе. И я более чем уверен, что приведённые в качестве примера три банка не уникальны в своём желании поглубже спрятать негативную информацию о себе. Этим занимаются все банки. Просто мне попались именно эти 3 банка.

И мне кажется, что мы находимся в самом начале процесса сокрытия банками информации о себе. Почему? Недавно Банк России начал раскрывать качество кредитного портфеля банков по категориям: от высшего качества до безнадежных долгов. Как написали в своём обзоре аналитики "Банка Москвы", "в отличие от статистики по просроченной задолженности, которая может не включать тело кредита с просроченными процентными платежами, данный показатель точнее отражает уровень проблемных долгов и примерно соответствует экспертному определению проблемных долгов, куда включается все тело необслуживаемых более 90 дней кредитов, "стрессовые" реструктуризации и прочие "плохие" долги". И что мы видим (смотри график "Динамика просроченной задолженности и качества кредитов")? Мы видим, что, начиная с июля 2010 года, просроченная задолженность банков начала снижаться. На этом основании оптимисты начали трубить об улучшении ситуации в банковской системе, скором роспуске банками резервов и росте прибыльности.

А вот качество кредитного портфеля продолжило ухудшаться. Более того, скорость ухудшения качества кредитного портфеля даже увеличилась с июля 2010 года. Можно, конечно, прятаться за утверждениями, что качество кредитного портфеля ухудшилось из-за отмены с 1 июля 2010 года указания ЦБ РФ № 2156-У "Об особенностях оценки кредитного риска по выданным ссудам…", согласно которому банки могли считать "хорошими" с точки зрения обслуживания кредиты с просрочкой до 30 дней для юридических лиц и до 60 дней для физических лиц. С 1 июля банки могут считать "хорошими" только кредиты, просрочка по которым не превышает 5 дней для юридических лиц и 30 дней для физических лиц. Для июля такая "отмазка", может, и могла, что называется, "прокатить". Но качество кредитного портфеля продолжило ухудшаться и в августе, и в сентябре. А это уже тенденция, не зависящая от указания ЦБ РФ № 2156-У.

Причём, что особенно неприятно, так это то, что с декабря 2009 года доля безнадёжных кредитов превысила долю просроченных кредитов (смотри график "Динамика просроченной задолженности и безнадёжных кредитов"). И, опять же, с июля 2010 года кривые начали расходиться в разные стороны – просрочка якобы снижается, а вот безнадёжные кредиты почему-то увеличиваются. Этот процесс девальвирует само понятие "доля просроченных кредитов". И раньше цифры, озвучиваемые Банком России и отдельными российскими банками, вызывали большие сомнения. Теперь стало абсолютно ясно, что эти цифры не стоят и ломаного гроша.

Итак, налицо явное расхождение между желаниями всех банкиров показать улучшение ситуации в отрасли и реальной ситуацией в отрасли. Что из этого следует? Что информационная прозрачность российских банков будет ухудшаться с каждым месяцем. Что банки будут публиковать всё меньше и меньше информации о себе. Что банки будут стараться ничего не комментировать по существу. Что пресс-службы банков вместо источников информации о банке будут становиться информационной чёрной дырой, из которой ни одного байта информации не достанешь. А работа в пресс-службе банка будет становиться всё более нервной.