В открытом заседании Василеостровского районного суда 29 марта 2021 года прошли прения по обвинению журналиста и банковского аналитика Владимира Шевченко в вымогательстве. Представляем речь адвоката Манылова в защиту Шевченко.

Мы полагаем, что в ходе настоящего судебного следствия была доказана невиновность Шевченко в совершении вымогательства. Для этого полагаю необходимым обратить внимание суда на самое начало судебного следствия, поскольку оно у нас длилось более двух лет, и значительная часть этого времени была связана с длительным назначением и ожиданием судебных экспертиз.

Однако, в самом начале судебного следствия были получены чрезвычайно важные данные. Начнём с личности и профессиональных навыков нашего подзащитного.

Кто такой Владимир Шевченко?

Владимир Шевченко – журналист, профессиональный финансовый аналитик. Учредитель официально зарегистрированного средства массовой информации. В ходе судебного следствия исследовались документы об образовании, свидетельство о регистрации информационного агентства "Шефа" №2-6119 от 04.09.2002 года, а также диплом Владимира Шевченко, полученный за победу в конкурсе, связанном с анализом отчётности МСФО.

У нашего подзащитного имеется вся необходимая компетенция для анализа состояния как банковской системы в целом, так и отдельных банков вообще. И "Россельхозбанк" (РСХБ) не является исключением.

Журналист Шевченко писал аналитические статьи с критикой состояния банковской системы РФ. Он не обвиняется в распространении несоответствующей действительности информации, или угрозах распространения таковой. Он писал правду в соответствии своей компетенцией и видением ситуации на банковском рынке.

С чего всё началось?

И вот за 2017 года – начало 2018 года наш подзащитный написал ряд статей, затронувших РСХБ, где в острой форме им анализировалась отчётность банка за период с 2014 по 2017 годы. Сведения об отчётности, опубликованные на сайте банка, приобщались и исследовались в ходе судебного следствия. В том числе исследован был и ответ из Центрального банка РФ на адвокатский запрос, где перед ЦБ ставились следующие вопросы:

– Соответствуют ли действительности, согласно представляемой банком АО "Россельхозбанк" отчётности по стандартам МСФО, сведения о наличии у АО "Россельхозбанк" убытков за 2014 год – 47,9 млрд рублей; за 2015 год – 94,2 млрд рублей; за 2016 – 58,9 млрд рублей; за январь – сентябрь 2017 года – 12,2 млрд рублей. Таким образом, накопленный убыток банка АО "Россельхозбанк" на 30 сентября 2017 года составлял 206,4 млрд рублей, а собственный капитал банка на ту же дату – 178,2 млрд рублей?

– Каковы финансовые результаты банка?

– Привлекалось ли руководство банка к какой-либо ответственности?

Департамент Центробанка РФ по надзору за системно значимыми организациями ответил следующее: "Представленная банком отчётность отражает достоверно во всех существенных аспектах финансовое положение банка. Она размещается на самом сайте РСХБ". Нам также ЦБ сообщил, что не имеет компетенции к привлечению руководства банка [к ответственности] за убытки.

То есть, Владимир Шевченко, при написании своих статей использовал уже размещённые в публичном доступе самим банком данные, данные его отчётности, которые соответствовали действительности. И мы полагаем, что недовольство РСХБ вызвало именно форма высказывания журналиста.

В случае, когда агентство "Fitch" в своём отчёте указывает рейтинг банка "BB+" или "b-" и РСХБ сам это публикует – это нормально. Банк вообще вынужден публиковать эти сведения сам, нравится это ему или нет. Данные сведения кто угодно может скопировать и сообщить. РСХБ в таких случаях претензий, как видимо, не предъявляет.

Изучать это вряд ли кто-то будет, кроме узкого круга специалистов. Если углубиться в кредитные рейтинги, то обнаруживается, что это [рейтинги РСХБ] так называемый "спекулятивный класс". Ясности это не вносит. Что это за буквы? И вот, журналист и аналитик Шевченко переводит с экономического языка на русский обыденный. Вот я для примера возьму статью под № 28 (протокол осмотра от 20 июня 2018 года том 4 статьи на л.д.121-123). Статья "РСХБ назван одним из самых надёжных банков. Это не соответствует действительности". Размещена она была в 2017 году. В июле. Где Шевченко указывает, что банк в 2016 году снова получил убыток. Это повторяется третий год подряд. В 2014 году убыток по МСФО составлял 47,9 млрд рублей; в 2015 год – 94,2 млрд рублей; в 2016 – 58,9 млрд рублей. В результате, накопленный убыток вырос за 2016 год и стал 192,8 млрд рублей.

Далее он критикует банк в этой части, и описывает, что значат эти рейтинги агентства "Fitch". Цитирую: "Будем смотреть на рейтинг устойчивости. У РСХБ он имеет достаточно позорное значение "b-". Рейтинг устойчивости "b-" означает следующее: В высокой степени спекулятивный уровень самостоятельной кредитоспособности. Слабые перспективы сохранения устойчивости. Отмечает существенный риск возникновения финансовых трудностей, требующих предоставления поддержки. Сохраняется ограниченный запас прочности".

Шевченко в своём анализе подходит к ситуации адекватно. Полагает, что лицензию у банка не отзовут, но простым языком указывает на систематические убытки. И расшифровывает значение этих буквенных рейтингов Fitch, что делает их понятными для своего читателя.

Вот тут и появляется, и проявляет свое недовольство РСХБ, это как раз лето 2017 года.

В своих статьях Шевченко связывает многолетние убытки банка с деятельностью его руководства. Это вполне логичное умозаключение и к нему пришёл не один журналист Шевченко. В публичном и гласном судебном заседании от 23 апреля 2019 года свидетель А.С. Солодов, начальник 5 отделения 16 отдела ОРЧ №5 ГУ МВД РФ по СПб на вопрос адвоката А.В.Мелешко о достоверности сведений относительно отчётности банка РСХБ ответил, что если бы это соответствовало действительности, то всё руководство банка было бы привлечено к административной, или дисциплинарной ответственности. Это было мнение, высказанное абсолютно нейтральным к РСХБ лицом, сотрудником полиции.

Как я уже говорил, Шевченко пользовался общедоступной публичной информацией для своего анализа. Как следует из материалов дела, он посещал официальный сайт РСХБ, сайт Кремлин.ру – абсолютно достоверные источники. В частности, это указано в том 5 л.д.24-80 Протокол осмотра от 26 июня 2018 года. Там компьютер Шевченко исследовали.

Стороной защиты также была приобщена копия газетной статьи в издании "Собеседник" относительно того, что Дмитрий Патрушев не посещал занятия в университете. Она отражена в интернете 13 февраля 2018 года. На неё сослался Владимир Шевченко. Это публичный источник. Это СМИ. Согласно принципу публичной достоверности это СМИ. Статья по сей день находится в публичном доступе и мы не располагаем сведениями о том, что РСХБ обращался к "Собеседнику" за опровержением, или же с какими-либо иными требованиями.

В этом проявляется абсолютная непоследовательность РСХБ. Объём аудитории "Собеседника" и Шевченко просто несопоставим. Собственной печатной газеты у нашего подзащитного точно нет.

Ещё раз повторю. В случае написания негативных статей Шевченко не брал этот негатив из головы. Он основывался на информационных поводах и сведениях, уже находящихся в публичном доступе. Статьи Шевченко – это результат анализа имеющихся в публичном доступе сведений и он в своих статьях всегда ссылается на источники получения информации. Ничего нового он читателю не сообщает.

РСХБ был заинтересован в своём комплексном PR-обслуживании

Уважаемый гособвинитель в своей речи не упомянул сведения, обладающие чрезвычайно важным доказательным значением. Сведения, полученные от свидетелей Триндюк и Соловьёвой. Поскольку из этих сведений следует о том, что банк сам, в инициативном порядке, пытался пресечь журналистскую деятельность Шевченко. Во всяком случае, заключить с ним договор.

В отношении к предъявленному обвинению сторона защиты сразу заявила, что РСХБ был заинтересован в своём комплексном PR-обслуживании. В связи с чем, реализуя практику покупки журналистов, инициативно вёл переговоры о размещении своих пресс-релизов на различных Интернет-ресурсах, таких как "МК в Питере", "Портал город 812", "Бюллетень недвижимости", SpbIT.ru и так далее.

У РСХБ возник интерес по включению в список порталов, размещающих информацию о банке, в том числе, учреждённого Владимиром Шевченко СМИ FinNews.ru. То есть, инициатива взаимодействия с Шевченко шла от самого банка. Не от Шевченко. Эти сведения подтвердились в ходе судебного следствия.

Чтобы не быть голословным, обращусь непосредственно к показаниям свидетелей. Свидетель Светлана Анатольевна Соловьёва, работавшая в 2017 году в Санкт-Петербургском филиале РСХБ пояснила, что руководство показало ей одну из статей Шевченко, которую с её слов РСХБ нормально воспринять не мог.

Цитирую: "В тот момент я готовила договор со СМИ в СПб. Мы разрабатывали его с рекламным агентством, с человеком, который сделал нам предложение и информацию. Соответственно, у меня спросили: может ли этот человек поговорить с Шевченко? Нам было известно, что они знакомы".

Далее она сообщает, что этим человеком является Татьяна Триндюк. Которая работала в ТТ финанс. И я знала, что у них были совместные проекты. Имеется в виду с Шевченко. Поэтому, моё руководство просило переговорить с Татьяной. Чтобы спросить суть его публикаций.

Триндюк сообщает, что она может переговорить с Шевченко. Протокол от 3 апреля 2019 года листы 5. Дальше свидетель Соловьёва также сообщает, что проект с Триндюк они обсуждали. Он не состоялся, у нас была подготовительная работа.

Какой смысл договорённостей на тот момент, спрашивает гособвинитель. В чём смысл договора? Ответ свидетеля Соловьёвой: банк платит, чтобы не писали о его финансовом состоянии. Рассматривался вопрос о включении в этот список FinNews? Да, это был не утверждённый список. Но эти переговоры велись. Это чрезвычайно важно.

Теперь свидетель Триндюк. Это протокол от 3 апреля 2019 года лист 9. Какие СМИ вы предложили банку? "МК в Питере", "Портал город 812", "Бюллетень недвижимости", интернет порталы. Потом банк мне сказал, давайте включим FinNews. Со слов свидетеля – это сказал банк. Цитирую дальше: "Включить FinNews вас попросила Соловьёва?". Ответ – да.

Вся инициатива по взаимодействию с Шевченко исходила от банка РСХБ. На тот момент это был филиал в СПб. Дальше логичный вопрос. Если Соловьёва попросит включить в список FinNews – FinNews должно же получать за это какие-то денежные средства? Ответ – да. Конечно. Потому что это договор информационного сотрудничества.

Собственно, более конкретно об этом идёт речь на листе 10 протокола от 3 апреля 2019 года. Свидетель Триндюк на вопросы гособвинения: Какую сумму вы могли отдавать FinNews по этому договору? Ответ – там фигурировала сумма около 10 тыс рублей. Вопрос – Шевченко уважительно относился к этой сумме? Ответ – нет, потому что она была маленькой.

Таким образом, инициатива сотрудничества с Шевченко исходила от РСХБ. К нему обратились через Триндюк и предложили сотрудничество в виде размещения пресс-релизов [банка], а также для обсуждения возможности удалить уже написанные им статьи.

Инициатором переговоров всегда был РСХБ

Вот этот конструкт договора, изначально, взялся со стороны РСХБ. Более того, на тот момент Шевченко отказался от сотрудничества с банком. Когда ему предлагали. Поскольку он полагал, что статьи актуальные, интересные. Ему это не надо. Но уже на момент осени 2017 года он понимал, что РСХБ предлагал ему сотрудничество, условия этого сотрудничества, так как их видел банк: размещение пресс-релизов и возможное снятие различных статей. Сам каких-либо действий по взаимодействию с банком он не предпринимал.

Это чрезвычайно важное сведение. Гособвинитель почему-то предпочёл обойти их стороной.

И вот впоследствии, 22 февраля 2018 года, Владимиру Шевченко позвонила сотрудница пресс-службы банка РСХБ Мария Парутина, с которой он проговорил 588 секунд. Почти 10 минут они говорили о том, что РСХБ заинтересован в сотрудничестве с Шевченко. Биллинг был затребован. Биллинг был исследован в ходе судебного следствия.

Согласно показаниям нашего подзащитного, Парутина сообщила, что ему перезвонит "другая Мария". Как мы впоследствии узнали, это была Мария Бетехтина.

Из биллинга мобильного телефона Шевченко следует, что Бетехтина первая связалась с ним 1 марта 2018 года в 17:05. 198 секунд они переговорили. Тоже достаточно много.

Идя на первую встречу с Бетехтиной 5 марта 2018 года Шевченко понимал, что речь будет идти о договоре информационного сотрудничества. До него это донесла Триндюк прошлым летом. Летом 2017 года. Договор информационного сотрудничества подразумевает размещение пресс-релизов банка. И, вероятно, попросят что-то удалить.

То есть, встреча 5 марта 2018 года имела свою предысторию, контекст. Она не являлась первичным актом коммуникации банка и журналиста. Как это преподносится стороной обвинения. Когда Бетехтиной руководство сказало – нужно разобраться в ситуации, Бетехтина позвонила, приезжает, и тут вдруг что-то непонятное происходит, какие-то договоры, условия. Нет. Там была вполне конкретная предыстория. В отрыве от этой предыстории невозможно рассматривать их взаимодействие.

Но если Шевченко шёл на переговоры с банком, то Бетехтина шла собирать и фиксировать нужную для неё информацию. Подходящие фразы и высказывания журналиста, при необходимости подталкивать его к ним.

О том, что между банком и Шевченко до встречи с Бетехтиной уже была коммуникация, сообщили эксперты по настоящему делу. Я на них тоже сошлюсь. Заключение экспертов СЗРЦ Минюста РФ от 30 октября 2019 года, выводы по вопросу №4. В представленном разговоре от 6 марта 2018 года содержатся признаки, указывающие на то, что между Шевченко и банком, представляемом Бетехтиной, ранее обсуждались вопросы информационного сотрудничества.

Исследовательская часть по данному вопросу. В речи Шевченко несколько раз встречается указание на то, что с ним связывались представители банка по обсуждаемому вопросу: "От вас позвонила человек из пресс-службы. Сказала, что позвонит Мария, и хочет с вами связаться. У нас в прошлом году что-то не получилось. Ваша пиарщица с Татьяной разговаривала. Таня говорила, что РСХБ хочет размещать пресс-релизы". Все эти условия были предложены первоначально РСХБ.

ФБУ РФ ЦСЭ Минюста РФ в своём заключении от 30 сентября 2020 года говорит о том же самом. В выводе по вопросу №11 из содержания разговоров 5 марта 2018 года и 6 марта 2018 года следует, что между Шевченко и банком ранее обсуждались вопросы информационного сотрудничества. При этом договор заключён не был.

Практически полгода банк очень хотел обсудить вопросы информационного сотрудничества с человеком, которого он впоследствии обвинит в вымогательстве. Причём, в инициативном порядке.

Бетехтина имела скрытые цели

Стороной защиты было представлено заключение специалистов № ВМ-308/20) Жаркова и Константиновой. Где специалисты также указали на то обстоятельство, что у Бетехтиной в ходе её встреч с Шевченко имелись скрытые коммуникативные цели, вытекающие из стоящей перед ней задачи: собрать и зафиксировать речевые действия Шевченко, которые могут быть в дальнейшем использованы банком с целью защиты своих интересов. Что с высокой долей вероятности можно допустить, для инспирирования обвинения Шевченко в уголовном преследовании.

Вот с такими коммуникативными установками подошли к встречам 5 и 6 марта Шевченко и Бетехтина.

Что делала Бетехтина у оперативников и следователей перед встречей с Шевченко 5 марта?

Теперь обратимся к биллингу с мобильного телефона, принадлежащего Бетехтиной. Про то, что она сама первая позвонила Шевченко, я уже сказал. Звонила она Шевченко 5 марта 2018 года: в 16:38 (59 секунд), в 16:40 (68 секунд), 17:49 (39 секунд) и 18:03 (15 секунд). Последние два звонка, осуществлены из района базовой станции по адресу: Санкт-Петербург, наб. канала Грибоедова, д. 76; азимут 140 град, то есть - по месту нахождения 16 отдела ОРЧ (УР) ГУ МВД России по СПб и ЛО.

Между встречей 5 марта 2018 года и 6 марта 2018 года Бетехтина также неоднократно звонила Шевченко: 6 марта в 12.52 (105 секунд), в 13:44 оправлено sms, в 13:47 (45 секунд), 16:56 (43 секунды), 19:58 (21 секунда), В 20:12 Шевченко ей перезвонил (21 секунда). Вся инициатива взаимодействия с Шевченко происходила от Бетехтиной.

Кстати, сведений о содержании этих разговоров Бетехтина не сообщила. А вообще они с ним разговаривали, как до, так и между встречами около 10 минут (10,2). 10 минут он переговорил с Парутиной. 10 минут он переговорил с Бетехтиной по телефону.

Обращусь к следующей, достаточно интересной, части биллинга Бетехтиной. Как я уже говорил, ряд звонков был осуществлён из района базовой станции, находящейся на кан. Грибоедова, 76. В непосредственной близости от управления уголовного розыска. И вот обращаю внимание. 6 марта Бетехтина звонит Шевченко в 16,56 с кан. Грибоедова. Следующий звонок 6 марта в 18,35. И находится она в районе ул. Тюшина, 11.

То есть, 6 марта 2018 года, до встречи с Шевченко Бетехтина сначала находится в районе отделения Уголовного розыска, сотрудники которого осуществляли ОРМ в отношении Шевченко, где звонит ему. А потом она зачем-то, по пути на встречу с Шевченко заезжает на ул. Тюшина. Которая находится рядом с – это перпендикулярно зданию ГСУ МВД РФ по СПб, сотрудники которого осуществлял предварительное расследование по настоящему делу. Зачем делать такой крюк?

От Римскова-Корсакова до Приморской прямой путь через Благовещенский мост. Однако зачем-то происходит заезд на Запад. Очень сильно далеко. Причину этого нам также не пояснили.

Противоречия в показаниях Бетехтиной

Чтобы разобраться в показаниях Бетехтиной, мы даже составили небольшую сравнительную табличку. Потому что без неё что-то понять очень сложно. К следующим моментам я обращусь. Табличка составлена по сведениям, сообщённым Бетехтиной согласно её показаниям на заседаниях 2 апреля 2019 года, 20 января 2020 года, 24 января 2020 года.

2 апреля 2019 года Бетехтина сообщает, что приехала на встречу с Шевченко 5 марта на служебной машине. Однако, как следует из аудиозаписи, забиравший её [после встречи] водитель не знает, какого цвета на ней пуховик.

20 января 2020 года она внезапно вспоминает, что встречалась с неустановленными друзьями из Камбоджи. То есть, только 20 января 2020 года впервые появляются так называемые "друзья из Камбоджи". 24 января того же года, через несколько дней, представитель потерпевшего сообщает, что не может пояснить суду фамилии имя и отчество [этих] друзей. То есть, это в принципе неустановленные люди.

Далее. Сведения об устройстве записи разговора 5 марта 2018 года. Запись В0100000.mp3. На заседании 2 апреля 2019 года Бетехтина сообщает, что это был мобильный телефон Samsung Galaxy (стр. 29 протокола от 2 апреля 2019 года). 24 января это уже телефон с кнопками, марку мобильного телефона представитель потерпевшего не помнит. Хотя ранее предполагала, что был Samsung. Был ли у неё третий телефон, звонок на который зафиксирован на аудио[записи] – она тоже не помнит (стр. "2" протокола).

Далее, сведения о лице, указывавшего Бетехтиной, какое место занять в ресторане на встрече 5 марта 2018 года. Как слышно на аудиозаписи, в ресторане говорят, обращаясь к ней: "Сядь к окошку, как войдёшь". Представитель потерпевшего пояснила, что обращались не к ней и она ничего не отвечала. Однако ответила. На аудиозаписи отчётливо слышно: "Я там и так". Цитирую дословно.

Противоречия в показаниях Бетехтиной: куда она направилась после встречи с Шевченко 5 марта?

Далее. Куда она у нас направилась после встречи с Шевченко 5 марта 2018 года? 2 апреля 2019 года, ещё до прослушивания аудиозаписи, ещё до исследования вещественных доказательств, уже были несколько версий этих событий. Представитель потерпевшего сначала сообщала, что после встречи с Шевченко пришла в дежурную часть ГУВД. Это Суворовский пр. Написала заявление. Потом уже уточнила, что сначала погуляла, потом пошла в ГУВД, заявление писала в дежурной части (стр.21 протокола от указанного числа). Встреча с Шевченко у неё закончилась около 21 часа вечера. Походила. Послушала аудиозапись. Взяла такси, поехала в ГУВД.

Как следует из имеющейся аудиозаписи, которая исследовалась, представитель потерпевшего сразу после встречи с Шевченко с водителем едет на пр. Римскова-Корсакова. Сведений о том, что она в тот день в принципе была на Суворовском пр., в материалах дела нету. Их нету в её биллинге. Их нету в аудиозаписи. Потому что, если бы она поехала на Суворовский пр., мы бы всё-таки смогли отследить по аудиозаписи.

Первый знакомый, которого она встретила в тот день после встречи с Шевченко – водитель банка. И других знакомых она не встречала. А первый раз после встречи с Шевченко говорила в дежурной части. Это стр.21 протокола. Однако аудиозапись слышали все. Первый раз она заговорила не в дежурной части с посторонними людьми, а выйдя из машины.

После прослушивания аудиозаписи, версия поменялась. Поскольку представитель потерпевшего на тот момент не смогла пояснить, где была на пр. Римскова-Корсакова. Сказала, что не знает. Общалась она сначала с водителем. Потом, возможно, с сотрудниками службы безопасности РСХБ где-то на пр. Римскова-Корсакова. Без указания адреса и конкретики.

20 января 2020 года представитель потерпевшего показания изменила. Пояснила, что приезжала в отель к неустановленным знакомым из Камбоджи.

24 января 2020 года ситуация снова поменялась. Цитирую дословно: " Я не говорила, что сразу пошла в ГУВД. Я не говорила, что я гуляла по каким-то паркам там и Невским проспектам, или еще по чему-то. Я говорила, что гуляла где-то… Я не назвала водителю адрес. Я сказала на Римского-Корсакова, то есть соответственно понятно, наверное, что я уже была по этому адресу. Наверное, он меня там забирал. Где-то там".

На вопрос председательствующего: "Где-то там – это где?", представитель потерпевшего впервые водит во всю эту историю отель "Амбассадор". Его действительно сложно не заметить. Это соседнее здание с ОРЧ. Также пояснила, что она не проживала в отеле "Амбассадор". Договорились о встрече с друзьями там. Однако, с друзьями она не созванивалась. Каким образом они там встретились? При том, что она не знает, как их зовут, и не имеет контактов. Честно говоря, я плохо себе представляю. Дословно процитирую: "Я не знаю фамилий, имя-отчества этих друзей. Мы познакомились случайно, находясь в путешествии. А конкретнее в поездке из Камбоджи».

Противоречия в показаниях Бетехтиной: что Бетехтина просила снять с неё?

Далее. Что Бетехтина просила снять с неё 5 марта 2018 года? Аудиозапись слушали все. Снимали с неё, возможно, сумку, как поясняла она 2 апреля 2019 года. Какую штуку надо снять и выключить – она не помнила. 20 января 2020 года уже появилось некое объяснение, что штука в штанах – это её личное дело. Я цитирую: "В китайском магазине продаются разыне штуки. Это касается её личной жизни". Несколькими днями позже она всё-таки извинилась. Пояснила, что это шутка. С её стороны шутка неуместная. Но говорила достаньте штуку в штанах друзьям их Камбоджи.

Можно ли верить показаниям Бетехтиной?

Исходя из этих сведений, мы полагаем, что к показаниям представителя потерпевшего нужно отнестись критически. Поскольку они совершенно очевидно непоследовательны и глубоко противоречивы.

Про оставление в открытом доступе старых статей

Далее хотелось бы затронуть вопрос оставления в открытом доступе имеющихся у Шевченко статей. Согласно предъявленному обвинению, наш позащитный обвиняется в том, что он якобы угрожал оставить в публичном доступе и распространять уже написанные им статьи.

Две независимые экспертные группы из ФБУ СЗРЦ Минюста РФ и ФБУ РФЦСЭ Минюста РФ не нашли со стороны Шевченко угроз оставления в открытом доступе ранее размещённых им статей.

Однако, мне кажется, что нужно по пристальней взглянуть на эту невозможную для вымогательства конструкцию подробнее.

Вымогательство – это требование передачи чужого имущества под угрозой распространения сведений, позорящих потерпевшего или его близких, либо иных сведений, которые могут причинить существенный вред правам или законным интересам потерпевшего или его близких. Сведения, распространением которых угрожают, отсутствуют в публичном доступе, и на момент выдвижения требования существует только угроза их распространения. В общем, это и порождает негативные, вредные последствия. Порождает общественную опасность это распространение сведений, о которых ещё никто не знает.

В данном же случае, сведения, которыми, по мнению следствия, якобы угрожал Шевченко, уже были обнародованы, причём первоисточником сведений в случае, как с отчётностью, так и со сведениями о руководстве банка, является не Шевченко. Это сам банк, и издание "Собеседник", соответственно.

Каких-либо сведений о наступлении негативных для банка РСХБ последствий от статей Шевченко – нет. У нас с 2018 года таких сведений не представлено, ни представителями потерпевшего, ни гособвинением. За это время банк не обращался к Шевченко с какими-либо гражданско-правовыми требованиями об опровержении, об удалении статей, о защите деловой репутации. Банк в этой части проявил полное безразличие с точки зрения правовых методов разрешения сложившийся ситуации.

Это очень важное обстоятельство, специалист-лингвист, Елена Николаевна Геккина в своём заключении от 22 апреля 2019 года особо отметила, что важным признаком события угрозы является тип действия, которым угрожают: действие должно наносить вред объекту угрозы. Мы не имеем в настоящий момент никаких сведений о каком-либо вреде. Как причинённом, так и о потенциальном, который был бы возможно причинить. Поскольку эти сведения должны быть конкретными, казуированными. То есть, сведения об общественной опасности действий Шевченко отсутствуют.

Хайп и переговоры не являются уголовным преступлением

Ещё в начале судебного следствия мы заявляли, что обвинение не содержит указание на мотив совершения вымогательства. Я полагаю, что эти сведения подтвердились.

Потому что, согласно аудиозаписям, которые производились негласно для Шевченко, наш подзащитный и так указывал на то, что его целью является "хайп", то есть – общественный интерес к своим статьям и своей деятельности.

Вымогательство, как преступное общественно опасное деяние подразумевает корыстный мотив и безвозмездное изъятие имущества. Однако в настоящем случае банк сам инициировал контакт с Шевченко. Инициативно, через представителей предложил убрать ранее размещённые статьи. Обсуждался вопрос размещения пресс-релизов до появления Бетехтиной. А сама Бетехтина активно предлагала условия договора, об увеличении срока его действия до двух лет, никак не выражала нежелание сотрудничать. Никак.

Причём, Шевченко после первой встречи, когда предварительно был обсуждён этот договорный конструкт, он передал этот договор на согласование в юридический отдел и в бухгалтерию. Это есть в аудиозаписях и стенограммах. Он сказал: "Если юридический отдел и бухгалтерия вопросов не имеет".

Бетехтина ничего не сказала о том, что у нас у юридического отдела есть претензии. Нет. Она потворствовала всей этой истории. Активно предлагала условия. 6 марта сказала, почему бы не продлить срок действия договора.

Я вообще полагаю, что для журналиста абсолютно нормально выбирать направленность и содержание его контента. Он волен публиковать любые сведения. Ну и те, кого они затрагивают вправе требовать их опровержения этих сведений в случае недостоверности, порочащего характера, ещё чего-нибудь. В настоящем случае этого сделано не было. Банк таким путём не пошёл. Так называемая "покупка лояльности", по всей видимости, была признана недостаточно эффективной. И мы увидели применение методов инициирования уголовного преследования.

Учитывая прошедшее судебное следствие, полагаю, что обвинение следствия Шевченко в совершении вымогательства не подтверждается материалами дела. В частности, результатами проведённых двух независимых экспертиз. Спасибо.

===

Следом в прениях выступил адвокат Мелешко. Читайте расшифровку:

"Суть уголовного дела против Шевченко: "А чтобы не писал больше". Часть 1".

"Суть уголовного дела против Шевченко: "А чтобы не писал больше". Часть 2".

"Суть уголовного дела против Шевченко: "А чтобы не писал больше". Часть 3".