Заместитель министра здравоохранения РФ Олег Гриднев считает, что строительство большого числа новых инфекционных больниц для пациентов с коронавирусом Covid-19 в России неоправданно. В ходе конференции "Пандемия 2020: вызовы, решения, последствия" он заявил: "Ни одни инфекционные больницы, сколько бы их не строили, они не перекроют ту потребность, которая сложилась в последнее время. Но, после того как ситуация будет откатываться назад, эти все построенные инфекционные больницы могут оказаться пустыми". По мнению Олега Гриднева, самой оптимальной и правильной является модель работы с перепрофилированием коек для пациентов с Covid-19.

Ну, а теперь перейдём к опровержению слухов. Только факты.

Почему не хватает инфекционных больниц?

Почему в разгар пандемии болезни под названием Covid-19, вызванной китайским коронавирусом SARS-CoV-2, в России стал ощущаться недостаток инфекционных больниц? Потому что за 28 лет количество больниц в стране плавно уменьшилось в 2,4 раза (смотри график "количества больниц и поликлиник в России в 1990-2018 годах"). С 12 800 в 1990 году до 5 300 в 2018 году. Особенно резко количество больниц уменьшилось в 2006-2007 годах, когда российская экономика росла, как на дрожжах. Если посмотреть на сопоставимые данные по СССР, публикуемые Росстатом, то максимум по количеству больниц в границах современной России был достигнут в 1960 году (14 300 больниц).

Следом за больницами сокращались и койки в них. За 23 исследуемых года количество больничных коек в целом и количество инфекционных больничных коек в стране плавно сократилось в 2 раза. Инфекционные койки сокращались с той же скоростью, как и все остальные. Инфекционных коек в 1995 году было 124,3 тыс, а в 2018 году осталось 59,3 тыс (смотри график "количество больничных коек в России в 1990-2018 годах").

Разумеется, не хватает не только больниц и коек в них. Не хватает, и врачей, и среднего медицинского персонала. Но динамика в этих категориях разная.

Количество врачей в целом за 27 исследуемых лет немного увеличилось. Однако, от максимумов, достигнутых в 2011 году на уровне 732,8 тыс врачей, их количество уменьшилось до 673 тыс в 2015 году. А потом немного увеличилось до 697,1 в 2017 году. В стране куда-то исчезло 35,7 тыс врачей, если считать от максимума до последних найденных мною данных.

Ещё хуже обстоит дело со средним медицинским персоналом. Их количество последовательно сокращалось все 28 лет. От максимумов, достигнутых в 1990 году на уровне 1 844 тыс до 1 525,2 тыс в 2017 году. В стране куда-то исчезло 318,8 тыс среднего медицинского персонала, если считать от максимума до последних найденных мною данных (смотри график "количество врачей и среднего медицинского персонала в России в 1990-2017 годах").

Но, что самое странное, все эти сокращения происходили на фоне роста бюджетных расходов на здравоохранение в России (смотри график "Бюджетные расходы на здравоохранение в России в 2006-2019 годах "). Расходы на здравоохранение с 2006 года по 2012 год росли как в рублях, так и в долларах. И в это же самое время в стране закрывались больницы и сокращались койки в низ, сокращался или увольнялся средний медицинский персонал.

Отсюда вывод первый. В 2020 году не стоял бы вопрос со строительством новых инфекционных больниц, если бы в предыдущие 28 лет не были закрыты 7 500 больниц и 65 тыс инфекционных больничных коек в них.

К чему приводит перепрофилирование коек для пациентов с Covid-19?

К чему приводит перепрофилирование коек для пациентов с Covid-19? Если наложить месячный график смертности в России в 2020 году на средние значения смертности в России за последние пять лет, то будет чётко виден "всплеск смертности в мае, июне, июле и августе". В мае 2020 года превышение над средними значениями за последние пять лет составило 14 185 человек, в июне – 12 174 человек, в июле – 31 431 человек, в августе – 7 469 человек.

Давайте сравним эти цифры с официальным количеством умерших от китайского вируса. По данным Росстата, общее число зарегистрированных умерших с COVID-19 составило в мае 12 669 человек, в июне – 12 335 человек, в июле – 10 371 человек, в августе – 7 463 человек. В эти цифры входят такие весьма странные случаи, когда коронавирус у умерших даже не был идентифицирован. В эти цифры также входят такие ещё более странные случаи, когда коронавирус не являлся основной причиной смерти, и не оказал существенного влияния на развитие смертельных осложнений заболевания.

Все четыре цифры меньше, чем превышение смертности над средними значениями. Особенно меньше в июле. Меньше в 3 раза. Ещё раз. В июле 2020 года от китайского вируса умерло в три раза меньше людей, чем разница между умершими в текущем году и средним количеством умерших за предыдущие пять лет.

Это может означать следующее. Перепрофилирование множества больниц под лечение исключительно от последствий китайского вируса привело к росту смертности от других заболеваний. От сердечно-сосудистых, например. Когда машины скорой помощи просто не успевали приехать к инфарктному больному, не успевали привезти его в больницу, не успевали его лечить. Просто потому, что больниц для инфарктных больных стало значительно меньше.

Это лишь один пример. А таких примеров наверняка было великое множество. Перепрофилирование больниц оказалось огромной ошибкой. Когда перепрофилирование отменили, превышение смертности резко снизилось. Что также говорит в пользу такой версии.

Отсюда вывод второй. В 2020 году не стоял бы вопрос с перепрофилированием коек для пациентов с Covid-19, если бы в предыдущие 28 лет не были закрыты 7 500 больниц и 65 тыс инфекционных больничных коек в них.

Заместитель министра здравоохранения РФ Олег Гриднев сложившейся тяжёлой ситуацией поставлен перед очень плохим выбором. Строить новые инфекционные больницы – это очень долго. А люди болеют и умирают уже сейчас. Перепрофилировать под Covid-19 больницы других профилей – это означает, что придётся выбирать, кто будет жить, а кто будет умирать. Или умрёт больной Covid-19, или умрёт больной с инфарктом. Потому что койка одна.

Олег Гриднев не был бы сегодня перед таким тяжёлым выбором, если бы в России не были закрыты в течение 28 лет 7 500 больниц и 65 тыс инфекционных больничных коек в них. Возникает вопрос. Кто принимал решение о закрытии 7 500 больниц и 65 тыс инфекционных больничных коек в них в течение 28 лет? На основании чего были приняты эти решения? Кто понесёт за эти решения ответственность? Какая это будет ответственность?

P.S.: Кстати, а что стало со зданиями закрытых больниц?