Все, якобы, признательные показания, которые получены сразу после задержания, всегда даны под сильнейшим давлением. Психологическим и/или физическим. И подобное давление в любом случае можно назвать пытками, даже если физическое насилие не применялось. Я это утверждаю с уверенностью на 100%. Почему? Потому что я сам однажды подвергался подобному давлению. А потом познакомился с великим множеством людей, которые точно также подвергались подобному давлению.

Я, Владимир Шевченко, создатель и главный редактор банковского портала FinNews.ru, в марте 2018 года был задержан по сфабрикованному обвинению в вымогательстве. Подробнее о фактических обстоятельствах дела можно прочесть в расшифровке выступлений в прениях моих адвокатов: Адвоката Ильи Манылова "Покупка лояльности" была признана недостаточно эффективной" и адвоката Александра Мелешко "Суть уголовного дела против Шевченко: "А чтобы не писал больше". Часть 1", "Часть 2", "Часть 3".

Истинная причина возбуждения уголовного дела против меня заключалась в том, что я в одной из своих статей назвал одного высокопоставленного человека неучем и плагиатчиком. А он, судя по всему, чисто по-человечески на меня обиделся. И решил отомстить, посадив меня в тюрьму. В разных тюрьмах Санкт-Петербурга я просидел суммарно 20 месяцев. Это были: следственный изолятор (СИЗО) № 5, СИЗО №1 (новые "Кресты"), изолятор временного содержания (ИВС), тюремная больница им. Ф.П. Гааза.

Давление на задержанного может оказываться, как я указал выше, как психологическое, так и физическое. На меня давление оказывалось исключительно психологическое. За все 20 месяцев я лично ни разу не встречал человека, кто сказал бы, что его били с целью выбить признательные показания. Однако, я встречался с людьми, которые с такими людьми встречались. Кроме того, я дважды пересекался с людьми, которые говорили, что их били не для того, чтобы выбить признательные показания. А… скажем так, чтобы сбросить нервное напряжение. Один раз после долгого преследования человека. Второй раз после реальной угрозы смерти полицейским со стороны человека.

Кем оказывается давление?

Как правило, это делают так называемые оперативники (оперативные сотрудники). Неважно чьи – милиции или полиции, КГБ или ФСБ. Название организации, к которой эти люди приписаны, абсолютно не важно. Важно, что они действуют, исходя из старого, как мир, принципа: "Признание – царица доказательств".

Удивительно, но в современной российской действительности (и в белорусской, похоже, тоже), признательные показания и/или явка с повинной являются краеугольным камнем в системе доказательств в суде. Потому что, даже если уже в суде подсудимый заявит о своей полной невиновности, и том, что признательные показания у него выбили на предварительном следствии, прокурор тут же встанет и скажет, что словам подсудимого верить нельзя. Якобы, подсудимый так говорит, чтобы избежать заслуженного наказания. Якобы, никаких доказательств того, что признания выбиты незаконным путём, не существует. Это я тоже уже проходил.

У оперативников и/или следствия есть ещё один вариант для оказания давления на человека, попавшего в их лапы. Человека могут посадить в СИЗО в камеру к так называемым активистам. И уже они будут оказывать давление на человека по "заказу" оперативников и/или следствия. Есть в Санкт-Петербурге такое особенное СИЗО №6, расположенное в Горелово. Про него информацию я слышал, что называется, из первых рук. От нескольких людей, там сидевших.

Следует учесть, что я живу в относительно травоядном Санкт-Петербурге. Что творится в менее интеллигентных городах нашей необъятной родины, даже страшно представить.

Как оказывается давление?

По-разному. В моём случае дело было так. Отвезли меня в главное следственное управление полиции. Завели там в пустующий кабинет одного из мелких руководителей. Посадили на стул у стены. Дальше все оперативники, что участвовали в обыске в моей квартире (плюс ещё следователь и его руководитель), берут стулья, и рассаживаются по дуге вокруг меня. При этом надо видеть этих людей. Все в гражданской одежде. Многие выглядят, как братки из 90-х.

И все по очереди начинают вести со мной задушевные беседы о моём ближайшем будущем. В основном негативного свойства. О том, что со мной может случиться в колонии. Вот, например, было так и вот так. О том, что они могут посадить ещё и членов моей семьи. А кого не посадят, тому карьеру испортят. И так далее, и тому подобное. За давностью лет подробности уже начинают стираться из памяти.

А как же адвокат?

Это очень хороший вопрос. Давление, не важно, психологическое или физическое, всегда оказывается без присутствия адвоката. Его не должно быть. Вообще не должно быть посторонних свидетелей. Чтобы никто в суде не смог подтвердить показания обвиняемого о том, что признательные показания он дал под пытками.

Причём, давление, не важно, психологическое или физическое, оказывается всегда без присутствия адвоката! Который у меня на тот момент уже существовал, но по странной случайности в дороге задержался. Теперь я вот периодически думаю – случайность ли то была?

Случай Романа Протасевича

А теперь вернёмся к бывшему главному редактору белорусского децентрализованного средства массовой информации (СМИ) NEXTA Роману Протасевичу. Сколько времени прошло от времени его задержания в аэропорту Минска до публикации видео, где он говорит о том, что даёт признательные показания? Несколько часов? Прекрасно. Адвоката в кадре рядом с Романом Протасевичем видим? Нет? Прекрасно. А что это за странные тёмные пятна на лице Романа Протасевича? Плохо загримированные синяки? Прекрасно.

Лично у меня нет никаких сомнений в том, что эти так называемые признательные показания у Романа Протасевича выбили под пытками. И верить им нельзя от слова совсем. Подобные видео рассчитаны на людей, не обременённых интеллектом. Или никогда не сидевших, и не имеющих в своём окружении людей сидевших.

Я даже больше скажу. Попадись сам нынешний президент Белоруссии Александр Григорьевич Лукашенко в лапы нелюдей, выбивавших нужные показания из Романа Протасевича, он бы точно также согласился бы со всеми предъявленными ему обвинениями. Я не знаю, сколько на это потребовалось бы часов. Но он бы согласился со всем. Даже в убийстве американского президента Джона Кеннеди (John Fitzgerald Kennedy) сознался бы при необходимости.

И знаете, что самое смешное. Этим нелюдям из так называемых правоохранительных органов абсолютно всё равно, из кого выбивать показания. Они без тени смущения будут выбивать их и из самого Лукашенко, если представится случай. Наоборот, будут гордиться таким случаем. И вспоминать позднее об этом с удовольствием и наслаждением.