В последнее время начали появляться новости, которые являются очень серьёзными звоночками для российской экономики. Во-первых, правительство Китайской народной республики (КНР) сократило экспортные квоты редкоземельных металлов на 11% для первой половины 2011 года. По заявлению Министерства коммерции КНР, это делается для того, чтобы уберечь недра страны от чрезмерной эксплуатации. Если кто не знает, то Китай обеспечивает до 90% всего мирового объема поставок редкоземельных металлов. Данные металлы используются в современном телекоммуникационном, компьютерном и оборонном оборудовании. Вот так, одним росчерком пера Китай может поставить на колени несколько отраслей промышленности, в том числе обеспечивающих безопасность многих стран. А во-вторых, буквально сегодня пришла ещё одна новость. Великобритания заблокировала экспорт в Ливию крупной партии свежеотпечатанных динаров на общую сумму 1,5 млрд долларов (Ливия сама не печатает свои бумажные деньги). Предлог – деньги могут использоваться на продолжение подавления антиправительственных выступлений.

Почему вдруг я решил об этом поговорить? Дело в том, что среди российских экономистов, близких к властям, и в самой власти распространено мнение о том, что за нефтедоллары Россия сможет приобрести всё необходимое, поэтому развивать внутреннее производство совсем не обязательно. Судя по всему, эти экономисты и чиновники считают также, что и как-либо поддерживать на государственном уровне внутреннее производство не нужно. Яркий пример подобного мнения был озвучен президентом "Альфа-банка" Петром Олеговичем Авеном на конференции для СМИ "Российский банковский сектор: жизнь в новой реальности". Приведём его высказывание полностью:

"Фундаментальная ошибка нашей экономической политики – это высокое налоговое бремя на нефтяников, противоречащая всем канонам экономической науки. Это просто беда. Этому учат на первых курсах – надо вкладывать деньги туда, где последний вложенный доллар даёт наибольшую отдачу. У нас сегодня предельная полезность и наибольшая отдача инвестиций самая большая в нефтянке. В то же время, отбираются деньги у нефтянки, повышаются налоги на нефтепереработку, нивелируются экспортные пошлины. Вся политика забрать деньги у нефтяников является неверной. Это очень простые тезисы.

Вообще, есть такое мнение, оставшееся из прошлого, что нефтяники самые тупые производители. На самом деле сегодня в нефтегазовом секторе в США самое большое количество R&D (Research and Development – исследования и разработки, в своё время в СССР это называлось "Научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы" или НИОКР). Потому что там деньги. Поэтому [денег] вкладывается очень много. Поэтому сегодня во многом нефтегазовый сектор замещает военную промышленность в США в плане открытий и разработок. Это первое.

Второе – неплохо, что страна продаёт нефть и газ. Надо заниматься тем и вкладывать туда, что даёт наибольший доход. Плохо другое – нефть и газ очень волатильны. Рынки падают, поднимаются и падают. Это опасно, мы видим это по себе. Поэтому, если правильно создавать стабилизационный фонд, и не тратить его по-глупому, то это хорошо. Пример Норвегии, которая по-прежнему делает акцент на нефти и газе прежде всего, очень хорошо это показывает. Надо создавать стабилизационный фонд, чтобы страховаться от падений.

Третье – надо деньги, которые зарабатываются, правильно тратить. Прежде всего, на повышение качества жизни. В Норвегии одно из самых высоких качеств жизни, если не самое высокое. То, что мы получаем сегодня от нефти, надо тратить в будущее, прежде всего в образование и здравоохранение, которое сегодня, мягко говоря, недофинансируется. И вот если деньги шли на это, а не на какие-то странные промышленные проекты, которые не дают отдачу, было бы правильно. Плюс, конечно, нам необходимы инфраструктурные проекты. Я уже говорил про инфраструктуру – это такая большая беда. Нам, безусловно, нужно вкладывать деньги от нефти и газа в инфраструктуру, в ту же энергетику.

Но, к сожалению, это связано с неумением государства толком хорошо тратить деньги. Это такое традиционное, это было и в СССР, это есть и сейчас. Но сама по себе супернагрузка на нефтянку, постоянные визги и крики, что надо диверсифицироваться – это экономически безграмотно. Диверсифицироваться, конечно, надо. Но это должно происходить само, естественным путём, а не то, чтобы забрать деньги здесь, и куда-то их вложить. Никогда никто ничего хорошо не вложит".

Если сложившуюся ситуацию рассматривать только с точки зрения рентабельности инвестиций, то Пётр Авен, безусловно, прав. Особенно, если при этом предположить, что Россия находится в некоем безвоздушном пространстве, или в окружении добрых и милых людей и стран. А вот если вспомнить ситуацию с редкоземельными металлами, с поставкой банкнот, если вспомнить постоянные попытки блока НАТО окружить Россию военными базами и разместить вдоль границ радиолокационные станции и ракетные установки противоракетной обороны, если вспомнить о территориальных претензиях Японии, то предложение Петра Авена по меньшей мере безграмотно. А на самом деле преступно, если сложившуюся ситуацию рассматривать с государственной точки зрения. Потому что эти предложения подрывают безопасность России. И продовольственную, и экономическую, и военную. Любую.

В течение девяностых и двухтысячных годов в экономике России как раз и происходил такой естественный отбор, о котором говорит Пётр Авен. Государство никак не заботилось о российском производителе, не поддерживало его, и не защищало (единственное исключение – "Автоваз"). Что в итоге мы получили? Россия фактически потеряла продовольственную безопасность. По некоторым данным, Россия в настоящее время импортирует 30-50% всех продуктов и сельскохозяйственных товаров (в СССР – 15%), а в крупных городах доля импортного продовольствия достигает 85%. По некоторым другим отраслям ситуация вообще катастрофическая. Если Иосиф Сталин в обращение к съезду мог сказать: "У нас не было авиастроения – теперь оно есть. У нас не было автомобилестроения – теперь оно есть. У нас не было тракторостроения – теперь оно есть. У нас не было энергетики – теперь она есть". То теперь наш президент и премьер министр могут сказать: "У нас было авиастроение – теперь его нет. У нас было автомобилестроение – теперь его нет. У нас было тракторостроение – теперь его нет. У нас была энергетика – теперь её нет".

Нет, формально и энергетика, и автомобилестроение (в лице того самого "Автоваза") у нас пока ещё есть. И даже несколько гражданских самолётов в год наши авиазаводы собирают (в начале 1980-х годов в СССР выпускалось до 150 гражданских самолетов ежегодно). Но это только формально. А фактически мы доедаем остатки ещё советской инфраструктуры. А если, не дай Бог, Россия вступит в ВТО, то она постепенно потеряет и эти остатки советской инфраструктуры, а взамен не получит НИЧЕГО. Потому что это будет не выгодно с экономической точки зрения. Нерентабельно. Поэтому частный бизнес ничего нового строить не будет, а государство строить не сможет по причине отсутствия средств и/или банального их разворовывания. За последние 20 лет в России построена такая политико-экономическая модель власти, что уровень коррупции в стране по сравнению с СССР вырос на порядки, и искоренить эту проблему при нынешней власти невозможно.

А теперь представьте ситуацию, например, с продовольствием. Россия закупает 50% продовольствия за рубежом. Вдруг в странах экспортёрах этого продовольствия случается мор, засуха, государственные перевороты или другие катаклизмы. Или просто какой-нибудь зарубежный чиновник однажды встанет с левой ноги. И нам заявляют: "Извините, но мы не можем вам продать ничего. Ни за какие деньги. Потому что нам самим надо". И что тогда? Половина населения страны должна умереть с голоду? А если эти страны экспортёры поступят как Китай, и без всяких видимых причин ограничат нам продажи продовольствия? Или потребуют в обмен на поставки продовольствия какие-нибудь уступки (территориальные, например)? Что тогда будет говорить Пётр Авен?

Пётр Авен в начале 90-х работал в правительстве Гайдара и помогал закладывать основы той экономической политики, что в итоге привела к потере Россией продовольственной безопасности; к исчезновению нескольких отраслей промышленности (важных, в том числе, и с точки зрения военной безопасности); к хронической нехватке инвестиций. Кстати, Пётр Авен начал проявлять беспокойство недостаточным уровнем инвестиций в России (смотри статью "Пётр Авен предлагает новую серию реформ. Последствия этих реформ могут быть катастрофичны для народа"), но предлагаемые им рецепты решения проблемы не выдерживают критики.

Вот и сейчас в очередной раз можно убедиться, что категорически нельзя отдавать власть в стране торговцам. Говоря аллегорией – их надо выгнать из храма и больше никогда в него не пускать. Иначе их действия приведут к гибели государства российского. Потому что они ради экономической выгоды готовы на всё, даже на явное ослабление родного государства. Хотя, может быть для них оно совсем не родное, раз они готовы им пожертвовать ради своих прибылей.

Что касается сложившейся в России ситуации, то крайне важно диверсифицировать экономику России, чтобы не оказаться на месте Ливии или получателей редкоземельных металлов. Для этого, как минимум, необходимо сделать следующее.

Необходимо отказаться от вступления в ВТО, потому что никакой выгоды страна от вступления не получит. Мы практически не экспортируем продукцию с высокой добавленной стоимостью (кроме вооружений), которую можно было бы защищать методами, принятыми в ВТО. Зато открытие наших внутренних рынков импорту может привести к окончательному уничтожению остатков российской промышленности.

Необходимо защитить внутренний рынок тарифными и нетарифными барьерами и начать "Индустриализацию II". Целью этих мер должно стать достижение производства не менее 80% всех значимых продовольственных и промышленных товаров, а также средств производства внутри России. Этим мы снизим свою зависимость от внешней конъюнктуры на товарных рынках и повысим стабильность экономического роста в России.

Необходимо ввести ограничения на капитальные валютные операции, как это сделала Бразилия, и как это до сих пор принято в Китае. Этим мы снизим свою зависимость от внешней конъюнктуры на рынках спекулятивного капитала и повысим стабильность курса рубля.

Если нынешнее руководство страны неспособно реализовать эти и другие меры по восстановлению былого величия нашей Родины – необходимо найти других людей, для которых слова о модернизации и инновациях – не просто набор речёвок, а руководство к действию. Чем раньше мы найдём таких людей – тем лучше будет для России, а значит, в конечном итоге, и для всех нас.